Скажи НЕТ смертной казни

10 октября в мире отмечается Международный день борьбы против смертной казни. Беларусь до сих пор остается единственной страной в Европе, где применяется такой вид наказания. Кампания "Правозащитники против смертной казни в Беларуси" разработала аргументы, основанные на опыте 140 стран мира и проведенных исследованиях. Они используются в дисксусиях за отмену против смертной казни на протяжении многих лет. Сегодня правозащитник "Вясны" Олег Мацкевич рассуждает и ищет новые аргументы в пользу отмены смертной казни в контексте новых событий и вызовов в мире. Приводим его текст.

Считаю, что именно сейчас, в это время, где-то глубоко в недрах беларусской власти, в сокровенных ее коридорах, пока беззвучно и без лишнего внимания посторонних глаз проигрывают если не драфт законопроекта, то точно – какие-то наработки, аналитические материалы и выкладки, касающиеся отмены смертной казни. Так должно быть. И вот почему.

Все описанные ниже факты и события характеризуют течение условного третьего и заключительного периода истории существования института смертной казни в Беларуси.

С 1994 года – момента принятия Конституции Республики Беларусь и прихода к власти Александра Лукашенко и примерно в течение 15 лет наличие смертной казни было на руку действующей власти, символизируя ее твердый, жесткий и непоколебимый характер, а также народный консенсус относительно существования этого института.

Ситуация, на мой взгляд, изменилась в ходе широкой публичной дискуссии, которая проходила в основном в независимых СМИ и возникла как реакция на стремительную и спорную, с точки зрения права, казнь обвиняемых в теракте в минском метро (2011 г.), – Дмитрия Коновалова и Владислава Ковалева. Стало очевидно, что отношение общества к смертной казни изменилось. Следующие лет десять смертная казнь существовала в законодательной системе Беларуси как рудимент советскости, который не давал никаких преимуществ, но и не приносил власти и обществу особых неудобств.

Последний этап – начиная с 2022 года –свидетельствует о том, что институт смертной казни в Беларуси по разным причинам больше не является ни необходимым, ни безопасным, в том числе и для действующей власти.

Какие угрозы существуют для действующей власти при отмене смертной казни?

В мае 2022 года после двух месяцев ожесточенных боев на территории "Азовстали" в оккупированном Мариуполе сотни украинских бойцов полка "Азов" попали в плен к российским оккупационным вооруженным силам. Громкая локальная победа агрессора тут же была использована кремлевской пропагандой с целью нанесения максимального информационного ущерба Украине и ее руководству: возникла идея "международного трибунала" над "военными преступниками".

В разнообразном хоре голосов сторонников войны особый тон задавали российские ура-патриоты, которые предложили судить пленных азовцев на территории соседнего союзного государства. Основным и единственным лейтмотивом этого призыва было наличие в Беларуси смертной казни.

Ввиду того, что дальше громких заявлений дело не пошло, история с "международным трибуналом" под юрисдикцией военного союзника агрессора – режима Лукашенко – быстро утихла и постепенно ушла в небытие.

Но что могло бы произойти в случае, если бы суд над украинскими военнопленными прошел в Беларуси?

Теперь можно уверенно говорить, что и для правящего режима, и для имиджа страны гипотетическое событие стало бы очень серьезным вызовом.

Во-первых, скорее всего, это привело бы к полному разрыву дипломатических отношений между Беларусью и Украиной, а также обострило бы в перспективе их отношения вплоть до вероятности открытого военного противостояния.

Во-вторых, сами "судьи" – беларусские власти – имели бы возможность попасть под действие международного уголовного права еще по одной дополнительной причине, которых и без того хватает: согласно положениям Женевской конвенции военнопленные могут быть осуждены только за военные преступления, но никак не за участие в вооруженном конфликте. Обвинения защитникам "Азовстали", озвученные страной-агрессором, уже на этапе предъявления вызвали большое сомнение в их обоснованности и законности. По сути, вопреки международному гуманитарному праву Россия при участии Беларуси собиралась провести публичное шоу казни тех, кто посмел противостоять ее захватническим планам. Кстати, "трибунал" до сих пор так и не состоялся.

Понятно, что и первый, и второй предполагаемые результаты не соответствовали интересам правящего режима Беларуси. А избежать негативного сценария развития событий можно было бы только в случае отсутствия смертной казни в законодательстве Республики Беларусь.

Это, пожалуй, был первый звоночек в череде негативных последствий от наличия института казни для действующей беларусской власти, которые уже произошли и еще предстоят в будущем, если законодательство не изменится.

Второй звоночек прозвучал весной 2024 года.

Вечером 22 марта 2024 года группа вооруженных людей напала на посетителей концертного зала "Крокус Сити Холл" в подмосковном Красногорске. Теракт произошел перед началом выступления группы "Пикник". Погибло 145 человек.

Вслед за трагедией в высших кругах российской власти началась дискуссия об отмене моратория на смертную казнь (действует в России с 1997 года), с тем, чтобы максимально жестко наказать обвиняемых в преступлении. Придя к выводу, что сделать это быстро и в соответствии с законом не получится – депутатка Госдумы Мария Бутина заявила, что предполагаемых преступников можно передать для суда в Беларусь: там существует смертная казнь, Беларусь – союзное с Россией государство и "имеет такое же право" судить фигурантов, потому как во время теракта погибли в том числе ее граждане.

В конце концов, как и в прошлом случае, дело закончилось ничем. Разговоры о передаче задержанных в Беларусь утихли, а судебный процесс над ними пройдет в самой России согласно тому законодательству, которое существовало на момент совершения теракта.

Но что могло бы произойти в случае, если бы суд над обвиняемыми прошел в Беларуси? В принципе, власти такое развитие событий существенно ничем не угрожало. Кроме одной "мелочи": наша страна в глазах мирового сообщества превратилась бы в "расстрельный" филиал России, где людей казнят на основании аутсорсингового договора с метрополией. Скажем прямо, такой себе результат для международного имиджа суверенного государства.

Но и этого можно было избежать, если бы смертная казнь отсутствовала в Беларуси.

Третий, тревожный, но отнюдь не последний звоночек, прозвучал буквально через несколько месяцев после второго – летом 2024 года.

На данный момент мы можем только догадываться, каким образом происходила вся операция по поимке, осуждению к смерти и последующей выдаче гражданина Германии Рико Кригера для целей обмена на киллера Красикова и других российских шпионов. Но одно точно понятно: Лукашенко обманули.

То, что Александру Лукашенко не удавалось сделать в первые два раза – воспользоваться грязной нормой беларусского законодательства – наличием смертной казни, чтобы самому не запачкаться кровью, наконец сработало. Однако кульминация трагического события так и не наступила.

Кем, где и когда был задержан немецкий гражданин, которого потом обвинили в совершении теракта, что конкретно он сделал такого, чтобы "заслужить" смерть, почему осужденный в Беларуси стал разменной монетой в игре между США и Россией – на эти вопросы до сих пор нет вразумительного ответа. Тем не менее, очевидно, что наличие смертной казни в Беларуси стало именно тем фактором, который позволил Кремлю в очередной раз, пренебрегая интересами режима Лукашенко, сыграть свою партию. И этого можно было избежать, если бы смертная казнь отсутствовала в Беларуси.

Колокольчик четвертый, громкий.

Сравнительно мелкие неприятности в виде желания восточного соседа пользоваться в своих грязных играх дикарской нормой беларусского уголовного права выглядят блеклыми на фоне других, более глобальных проблем – как в прямом, так и в переносном смысле, – возникающих по той же самой причине.

Всем известна поговорка о том, что если бы знал, где упадешь, подложил бы соломки. Наблюдая за изменениями в беларусском законодательстве, касающимися введения пожизненных гарантий безопасности для президента, членов его семьи, и даже затрагивающих такую специфическую сферу, как налоги, можно с уверенностью сказать: сейчас власть занята "расстиланием соломки". Судя по новостям, стелют везде, где только можно.

Но в одном месте "соломки" пока нет. А слать надо, причем слать надо густо.

17 марта 2023 года Офис Управления Верховного комиссара по правам человека ООН опубликовал доклад "Положение в области прав человека в Беларуси накануне президентских выборов 2020 года и после них". Отличительным моментом в документе стала новая, до сих пор не озвученная на таком высоком уровне формулировка: "некоторые из нарушений могут приравниваться к преступлениям против человечности".

Не будем дальше углубляться в юридические тонкости доклада, а лучше обратим внимание на возможные его последствия. Квалификация действий беларусских властей как международных преступлений согласно принципам универсальной юрисдикции и нормам международного уголовного суда позволяет привлечь предполагаемых преступников к ответственности. Эта ответственность не имеет сроков давности и практически не имеет географических границ. Ответственность может быть реализована как в рамках международного, так и в рамках национального трибуналов.

Дальше – больше.

В том же докладе УВКПЧ говорится о том, что Верховному комиссару известно о возбуждении соответствующих уголовных дел как минимум в шести национальных юрисдикциях за пределами Беларуси на основании принципов универсальной или экстерриториальной юрисдикции. Один из результатов такого рода деятельности стал известен совсем недавно. 30 сентября правительство Литвы передало в Офис прокурора Международного уголовного суда (МУС) в Гааге материалы, касающиеся совершения представителями режима Лукашенко трансграничных преступлений против человечности в отношении беларусов (почитать материалы дела на английском языке).

Уголовная ответственность предполагаемых участников преступлений – пока их имена и количество конкретно не очерчены – стала на шаг ближе.

Нельзя сбрасывать со счетов и другие "заслуги" представителей режима Александра Лукашенко. Например, участие беларусских властей в принудительном перемещении украинских детей с оккупированных территорий Украины с целью их перевоспитания и военной подготовки. Эти факты были отражены в докладе Лаборатории гуманитарных исследований (HRL) при Йельской школе общественного здравоохранения в США. Но указанные действия не получили окончательной юридической квалификации, хотя уже были представлены в том же МУС от различных субъектов международного права. Но, по большому счету, не важно, на основании каких именно преступлений ордер на арест представителей беларусских властей в конце концов будет выдан. Ведь ответственность так или иначе настанет.

При чем здесь наличие смертной казни в Уголовном кодексе Республики Беларусь, если речь идет о международных институциях, спросите вы?

Привлечение к уголовной ответственности может произойти как на международном, так и на национальном уровне. Примеров в истории хватает. В свое время новое Руандийское правительство, реагируя на создание Международного уголовного трибунала по Руанде (МУТР) за преступления против человечности (геноцид 1990-1994 г. г. в Руанде), заявило протест в связи с отсутствием смертной казни в перечне наказаний, к которым может приговорить обвиняемых трибунал. В результате значительная часть судебных процессов над преступниками проходила на территории самой Руанды. А за три года работы национальными судами был вынесен 61 смертный приговор.

В Беларуси в Уголовном кодексе также есть смертная казнь (статья 59) за соответствующее преступление (статья 128). Стоит ли испытывать судьбу и надеяться на то, что будущее всех тех, кто сейчас в той или иной степени причастен к репрессиям против беларусов, будет и впредь относительно безопасным и стабильным?

Впрочем, мяч на их стороне. Точнее, соломка. И решение, слать ее в таком очень опасном месте – или не слать, может быть принято сейчас – как раз теми, кому она завтра может очень пригодиться.

Почему отмена смертной казни может стать на руку действующей власти?

27 сентября 2024 года на встрече со студентами в БГУИР Александр Лукашенко в ответе на вопрос, будет ли он продолжать практику помилования заключенных (речь зашла именно о политических узниках) сказал, что помилование – это конституционная обязанность президента и эта практика будет продолжена.

Создание образа ревностного и гуманного "батьки" – еще один новый тренд во внутренней политике властной вертикали. Можно только догадываться, кто его автор и какие цели он преследует. Но факт остается фактом – беларусская власть заинтересована в том, чтобы улучшить свой имидж.

Кроме громких, но пустотелых идеологических нарративов вроде года или дня "народного единства", а также попыток очеловечить режим отпуская на свободу небольшие партии политических заключенных, больше ничего, по сути, провластными идеологами пока не придумано.

Отмена смертной казни могла бы стать той относительно небольшой и безопасной "жертвой", на которую власти могли бы пойти без потери козырей. Наоборот, сейчас такой шаг позволит режиму Лукашенко получить дополнительные бонусы как на внешнеполитическом, так и на внутреннем поле.

Отдельно стоит сказать о возможной реакции России. Ревниво наблюдая за всем, что творится внутри Беларуси, вряд ли Кремль выскажет неприятие или даже недоразумение в случае отмены смертной казни в Беларуси. Позитивной реакции Кремля ждать не стоит, но и негативного ответа не будет.

Почему смертная казнь должна быть отменена

Девять аргументов против.