Скажи НЕТ смертной казни

Приговоренные к смертной казни жители Гродно Олег Гришковцов и Андрей Бурдыко ожидают рассмотрения в Верховном Суде их жалобы на приговор Гродненского областного суда. Делать какие-либо прогнозы на этот счет не хочется. Но есть возможность посмотреть на это дело с учетом различных мнений и обстоятельств.

На первый взгляд кажется, что все однозначно. Жестокое убийство. Три трупа. Преступники пойманы. Вина их доказана в суде. Приговор вынесен.  Информация о шокирующем уголовном деле прогремела в ведущих СМИ страны и, должно быть, не оставила равнодушным ни одного зрителя-читателя-слушателя. «Исправлению не подлежат» - под таким заголовком-вердиктом вышла статья в номере от 25 мая газеты «Республика». Особое внимание к этой публикации привлек ее автор – начальник отдела прокуратуры области Светлана Рахман, которая в суде по данному уголовному делу выступала государственным обвинителем и требовала исключительной меры наказания для О.Гришковцова и А.Бурдыко. И в данном случае расчет понятен – усомниться не возможно, ведь информация, как говорится, из первых уст.

 

БЫЛО МНОГО ПРЕДПОЛОЖЕНИЙ

Имея в виду наличие серьезных недостатков системы правосудия в Беларуси, инициаторы кампании «Правозащитники против смертной казни в Беларуси» постарались все же уточнить некоторые обстоятельства, повлиявшие на решение государства в лице судебных органов - к трем смертям добавить еще две.

Возможно, что таким же вопросом задавались следственные органы и суд, поскольку в своей публикации Светлана Рахман говорит, что поначалу возникло предположение, что «для такой жестокой расправы были какие-то веские причины, или задержанные страдают психическими заболеваниями». Но здесь же продолжает: «Увы, как оказалось, ни то ни другое…».

Что касается веских причин, то похищенные из квартиры убитых вещи - «компьютер, фотоаппарат, предметы одежды», фигурирующие в СМИ - с позиции здравого смысла вряд ли могут быть соизмеримы с тремя смертями. Но предположения о психических заболеваниях, возможно, имеют под собой некоторые основания, что выяснилось из общения правозащитников с матерью одного из осужденных, Андрея Бурдыко.

Нина Семеновна Бурдыко рассказала, что ее сын болен:

- У него нервное заболевание - генерализированные тики. Эта болезнь с детства. Она неизлечима и проявляется периодически, в моменты обострения человек не может себя сдержать. Он стоял на учете, лечился стационарно.  Иногда, приходя со школы, издавал звуки и говорил: «Мама, сейчас я буду кричать». И я говорила: кричи, сынок. И он кричал на всю квартиру. Но ведь это всё не проходит, остается.

Взрослый, он себя много сдерживает. В колонии приходилось слишком много себя сдерживать. Перед случившимся Андрей жаловался, что у него что-то с головой, теряет память. Еще когда отбывал предыдущее наказание в колонии, писал, что забывает слова, не может выразить свои мысли. И по возращении у него то же самое было и мы уже собирались идти к невропатологу. Во взрослом возрасте Андрей уже не посещал врача, поскольку стеснялся. Он заикался и сейчас заикается, когда волнуется.

На момент общения какого-либо медицинского подтверждения, кроме записей в детской медкарте, у матери Андрея Бурдыко не было. Она сказала, что все оригиналы справок и заключения ВКК передала в дело по первой судимости.  

- Но Андрей и Олег проходили обследование во время следствия по данному делу об убийстве. И Андрей был не согласен с медкомиссией. Он сказал, что отвечал одно, а записано совершенно другое. Я разговаривала со следователем, который подтвердил, что Андрей не согласен с медкомиссией. Следователь сказал, что если надо, можно направить на новое рассмотрение. Но когда адвокат написал прошение на повторное обследование, то следователь отказал по непонятным для меня причинам, - рассказала Н.Бурдыко. - Когда произошло убийство, Андрея, наверное, спровоцировали, и он не сдержал себя. Я знаю, что если бы он был здоров, то он бы себя сдержал. Я думаю, что в момент совершения преступления он был либо невменяем, либо в состоянии аффекта. Но никто  не учел этого момента. Я, конечно, его не защищаю, да, он натворил… и себе и мне…но надо, наверное, учитывать немного психическое состояние человека.

Женщина отметила, «что на суде было много предположений». 

- На суде Андрей и Олег всё время пытались сказать, что специально убивать не шли. Но всё сделали так, что будто бы это было преднамеренно.

Нина Семеновна зачитала из письма сына:

«Конечно, мама, мне трудно осознавать приближение смерти с замедленной ожидаемостью, зная, что она неизбежна и как примерно произойдет. Но я стараюсь мириться с этим, всё время вспоминая, что я убил человека. Да к тому же приговор уже вынесен и следствие закончилось. В целом очень много перекрутили и исказили в обвинении и приговоре. Что говорить об этом, надо было наказать - вот и составили выгодные фрагменты грамотно, чтобы всё выглядело внушительно…».

 

НОВЫЕ СМЕРТНЫЕ ПРИГОВОРЫ
КАК ОТВЛЕКАЮЩИЙ МАНЕВР?

Даже не вдаваясь в подробности этого уголовного дела, можно отметить, что оно целиком вписывается в типичное для Беларуси явление – бытовые убийства на почве пьянства. Потому как все – и потерпевшие и совершившие преступление – были ранее знакомы между собой и, очевидно, ни один раз вместе распивали спиртные напитки.

В разговоре с правозащитниками мать Олега Гришковцова, Наталья Михайловна, рассказала, что ее сын ранее был знаком с жертвами. Он встречался с убитой 34-летней Еленой, они  были знакомы около двух лет.

- Олег рассказывал, что у нее есть 11-летний сын Илья. Я знала, что эта женщина любила выпить, у нее в квартире постоянно собирались разные компании и, по словам соседей, часто скандалили, - вспоминает Н.Гришковцова.
Конечно, бытовое пьянство не оправдывает людей, совершивших убийство. Но, тем не менее, во многих случаях обстоятельства тяжких преступлений вытекают из одной большой проблемы –  проблемы алкоголизации общества. Правительство должно бороться с этой проблемой, но особых усилий не прилагает, поскольку количество таких преступлений упорно не снижается, в чем убеждает статистика.   

«По-прежнему большинство убийств и тяжких телесных повреждений со смертельным исходом совершаются на бытовой почве и лицами, находившимися в состоянии алкогольного опьянения. В 2009 г. в состоянии алкогольного опьянения находились 490 лиц, совершивших убийства. Четверо из каждых пятерых убийц! <…>  Получается, что убивает и пьянство. По горькой иронии судьбы часто совместное. Почти в половине случаев имело место совместное употребление спиртных напитков потерпевшим и преступником незадолго до совершения преступления. <…> Тот, кто отпил мозги, вполне может стать при определенных обстоятельствах потенциальным убийцей », - свидетельствует официальная статистика, приведенная в той же газете «Республика» в публикации «Шокирующие преступления».

Ниже в публикации следует портрет убийцы, характерный для 2009 года: «гражданин Беларуси, мужчина в возрасте свыше 30 лет, со средним образованием, ранее привлекавшийся к уголовной или административной ответственности, не работающий и не учащийся, злоупотребляющий спиртными напитками, являющийся по отношению к жертве близким родственником, сожителем или знакомым». Относительно потерпевшего говорится, что, как правило, на момент совершения преступления он находился «в состоянии алкогольного опьянения, употреблявший спиртное совместно с убийцей». Также констатируется, что «более половины убийств и тяжких телесных повреждений со смертельным исходом совершено в 2009 г. в городской местности».

В одну цепь с проблемой бытовых преступлений на почве пьянства увязываются проблема реадаптации лиц, вышедших из тюрем, и их включения в нормальную социальную жизнь общества. Здесь много различных аспектов – это и трудоустройство, и контроль со стороны правоохранительных органов. Ведь часто милиция ограничивается лишь тем, что обязывает освободившихся из мест лишения свободы трудоустроиться, не проводя дальнейшей эффективной профилактической работы.    

- Андрея выпустили из колонии, заменив оставшийся срок на исправительные работы. Но отмечаться никто не требовал. Ни разу за все эти полтора месяца, которые он был на свободе, никто не поинтересовался, не позвонил, не проконтролировал. Если бы он знал, что с 22.00 до 7 часов утра он должен был быть дома, то этого бы, возможно, и не случилось. Но контроля никакого не было, - рассуждает Нина Семеновна Бурдыко.

К тому же, накануне произошедшего пожилой хозяин квартиры пытался угомонить пьяную невестку Елену с ее друзьями, которые устроили скандал. С этой целью он настойчиво, шесть раз (!), звонил в милицию и просил приехать на вызов. Но никто не приехал. Как выяснилось в ходе судебного процесса, эти шесть звонков даже не были зафиксированы дежурными в журнале, но они подтвердились в расшифровке телефонных разговоров. На суде также стало известно, что за бездействие виновные сотрудники милиции были наказаны. Этот факт лишь подтверждает, что в данном отношении город Гродно является не таким уж благоприятным, каким его в своей статье преподносит прокурор С.Рахман.

Разумеется, масштабность проблемы не оправдывает совершение убийств. Но вместе с тем, наказание в виде смертной казни (а это также убивство человека, но узаконенное государством!) не решает проблемы по сути. Белорусские власти в данном вопросе постоянно ссылаются на то, что наказание в виде смертной казни является сдерживающим фактором. Но это не так. Сама по себе казнь не сдерживает тех, кто убивает в нетрезвом состоянии. Ведь пьяный человек в агрессии не способен думать о чем-либо в принципе, и уж тем более о том, что за содеянное его накажут смертью. И вынесение смертных приговоров в данном случае выглядит как вуалирование государством своих существенных недоработок. “Оказывается, что еще в 1998 году Беларусь переступила порог употребления алкоголя, который Всемирная организация здравоохранения считает безопасным для нации, после которого начинается деградация народа. Этот порог составляет 8 литров абсолютного алкоголя на человека. Это аж в 2,2 раза больше, чем в 1990 году. Таким образом, кто бы и что ни говорил, но статистика свидетельствует: не так пила раньше наша страна, была какая-то мера в употреблении спиртного! Более того, вышеназванная цифра не отражает истинных масштабов проблемы. По мнению экспертов, ее нужно увеличить минимум на треть…”, - констатируется в недавней публикации в газете “Народная Воля”.  

Получается, что с пьянством и алкоголизацией общества, как и со многими другими проблемами,  власти борются только на словах, не устраняя комплекс причин, определяющих высокую преступность, в том числе по особо тяжким преступлениям.

 

“РАЗМЫВАНИЕ” ВИНЫ

В данном уголовном деле нет конкретных свидетелей. Есть убийства троих человек и два обвиняемых в этих убийствах – и это фактически все. В подобных случаях возникает вопрос о роли конкретно каждого обвиняемого в совершенном преступлении: кто кого убивал.

Из публикации прокурора, не сразу понятно, что С.Рахман имела ввиду: “Проведя несколько месяцев за решеткой в период предварительного следствия, оба преступника сохранили в памяти обстоятельства той бурной ночи и поведали о них следователю, а затем и суду. Только по поводу убийства Нины их показания разошлись. Оба отрицали причастность к ее смерти, уверенно показывая друг на друга. Принимая во внимание количество нанесенных этой женщине ножевых ран, суд поверил обоим…”.

Но все выглядит так, что следствие просто поделило три трупа между двумя участниками преступления. И здесь необходимо выяснять обстоятельства дела, потому что может получиться так, что кто-то из обвиняемых был вынужден признать, что именно он убил конкретного человека. А в самом деле мог убивать лишь один из двоих, то есть один является исполнителем, а второй – соучастником. Правозащитники пришли к такому предположению, учитывая именно то обстоятельство дела, что свидетелей убийства нет, а все строится на показаниях и признаниях каждого из обвиняемых.        

То же подтверждают и адвокаты О.Гришковцова и А.Бурдыко. По их словам, процессуальных нарушений во время следствия и суда не было, но они отметили, что приговор построен в основном на показаниях и признаниях обвиняемых, предположениях по факту обнаруженных трех трупов.

 В сложившейся ситуации сложно разобраться и доказать, кто кого убивал. Каждый из обвиняемых признает вину частично, в убийстве одного человека. Остается еще третья жертва. Следствие просто поделило три трупа на двух обвиняемых и не стало разбираться, кто кого убивал точно. Потому что показания подсудимых противоречивы и возникло много разногласий. Адвокаты отметили, что при вынесении приговора явно не учитывался принцип индивидуальности наказания.

По мнению инициаторов кампании «Правозащитники против смертной казни в Беларуси», теперь уже Верховный Суд должен выяснить и установить конкретную роль О.Гришковцова и А.Бурдыко в совершенном преступлении.