Любая система уголовного правосудия может совершать акты дискриминации. Целесообразность, сиюминутные решения и давление общественного мнения – все это может влиять на все этапы рассмотрения дела, от первоначального расследования до принятия в последнюю минуту решения о помиловании. Это означает, что те, кто в конце концов будет казнен, могут быть на самом деле не худшими преступниками, а лишь людьми, которые оказались неспособны нанять лучшего адвоката, кто столкнулся с более жесткими прокурорами или судьями или теми, за кого не вступилась общественность.

Так, например, произошло с делом о самосуде в деревне Пуховичи, где было совершено групповое убийство. После личной просьбы президента к председателю Верховного суда и министру МВД виновные были освобождены из СИЗО и до приговора, не смотря на обращения односельчан применить более строгую меру пресечения, находились дома. А после вынесения приговора и вовсе были помилованы президентом.

Кроме таких очевидных случаев давления на правосудие, существует ряд историй, когда сами представители правоохранительных органов или судьи вступали в сговор с преступными группировками. Самые громкие за последние годы — это «охотничье дело», «дело Светланы Байковой», заместителя председателя суда Октябрьского района Могилева, заместителя председателя суда Советского района Гомеля, бывшим заместителем председателя Белорусского военного суда и др.

Все эти факты говорят о том, что вероятность несправедливого суда гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.

И в случае вынесения смертного приговора общество избавляется уже не от преступника, а от свидетеля преступления правосудия.